2.1 Основные семантические типы противоречия и грамматические способы их выражения
Предметом данного исследования являются различные типы противоречия в поэтическом творчестве И. Северянина. Материалом для него послужили выборки стихов из наиболее известных сборников стихов поэта, таких как «Громокипящий кубок», «Ананасы в шампанском», «Victoria Regia», «Поэзоантракт», «Златолира», «Тост безответный», «Вервэна», «Менестрель», «Миррэлия», «Фея Eiole», «Классические розы», «Соловей», «Адриатика», «Медальоны».
Анализ языка поэзии XX века (прежде всего стилей тех поэтов, у которых противоречие выступает как специфическая черта творческого метода) позволяет выделить наиболее характерные типы рассматриваемой фигуры (Новиков, 2001, Т. 2, с. 112). Одни из них имеют по сравнению с поэтическим языком Х1Х-го столетия значительно большее распространение и разнообразие форм и значений, другие возникают как новые.
Обостренное восприятие сложности, многогранности и противоречивости окружающего мира, характерное для поэтического отражения действительности начала прошлого столетия, стремление постигнуть законы развития общества, понять тайну человеческой судьбы, раскрыть их в образах и языке поэзии находит отражение в возросшем разнообразии семантических типов противоречия, в сложной дифференциации и одновременно взаимодействии их значений, в многообразии видов разрешения противоречия (его снятия) в поэтических произведениях.
Л.А. Новиков выделяет следующие семантические типы поэтического противоречия: противоречия качества (свойства), сущности, тождества (подобия), существования, противоречие-парадокс, антифразис, а также прием композиционной организации поэтического противоречия. Провести четкую границу между указанными типами не представляется возможным, поскольку их текстовые функции часто совмещаются и пересекаются, вследствие этого в качестве примеров разных типов тропофигуры противоречия в поэзии И. Северянина рассматриваются те, которые, на наш взгляд, могут быть классифицированы как явные, определенные.
1. Противоречие качества (свойства)
Качество — философская категория, выражающая неотделимую от бытия объекта его существенную определенность, благодаря которой он является именно этим, а не иным объектом. Качество отражает устойчивое взаимоотношение составных элементов объекта, которое характеризует его специфику, дающую возможность отличать один объект от других. Именно благодаря качеству каждый объект существует и мыслится как нечто отграниченное от других объектов. Вместе с тем качество выражает и то общее, что характеризует весь класс однородных объектов. «Качественная определенность предметов и явлений есть то, что делает их устойчивыми, что разграничивает их и создает бесконечное разнообразие мира. Качество есть существенная определенность предмета, в силу которой он является данным, а не иным предметом» (Философский словарь, 1975, с. 171).
Категория качества впервые была проанализирована Аристотелем, определившим ее как видовое отличие сущности. Аристотель отмечал текучесть качеств как состояний вещей, их способность превращаться в противоположное. Качество объекта обнаруживается в совокупности его свойств. При этом объект не состоит из свойств, не является своего рода «пучком свойств», а обладает ими: «существуют не качества, а только вещи, обладающие качествами, и притом бесконечно многими качествами» (Маркс, Энгельс, т. 20, с. 547). Под свойством понимается способ проявления определенной стороны качества объекта по отношению к другим объектам, с которыми он вступает во взаимодействие. Категория качества объекта не сводится к отдельным его свойствам. Она выражает целостную характеристику функционального единства существующих свойств объекта, его внутренние и внешние определенности, относительную устойчивость, его отличие от других объектов или сходства с ними. Категория качества выражает определенную ступень познания человеком объективной реальности. На начальном этапе познания объект исследования выступает перед субъектом, прежде всего каким-либо отдельным свойством или рядом свойств. В этих свойствах находит свое внешнее проявление качество объектов, их внутренняя определенность, которая отображается в ощущениях. В восприятии эти свойства выступают как нечто единое, дающее целостное представление о качестве в его внешнем выражении.
Противоречие качества чаще всего соответствует традиционному оксюморону, хотя и не охватывает всех его структурных и семантических разновидностей. Греческое слово «оксюморон» в буквальном переводе означает «остроумно-глупое», то есть соединяющее в себе два несочетающихся понятия, при этом появляется новый смысл, а речь приобретает особую выразительность. Этот тип противоречий формируется на базе отвлеченной (абстрактной) лексики, для которой характерна антонимическая упорядоченность единиц, и выражает новое качество как результат раздвоенного на противоположности свойства: X — Y, X — не-Х.
Наиболее характерными структурами противоречия качества в языке поэзии Игоря Северянина являются: «прилагательное + существительное», «наречие + прилагательное», «существительное + существительное в родительном падеже»:
О, добрый взгляд!
О, лисья шубка!
О, некрасивых красота! (с. 305)
(здесь и далее страницы будут указаны по сборнику стихов «Тост безответный». — Москва: Республика, 1999)
Это сочетание подчеркивает сложность и многоплановость чувства, которое вызывает у поэта город Нарва. Он настолько влюблен в этот город, что готов принимать его со всеми недостатками, поэтому даже в некрасивом он видит только красоту. Логическую основу этого оксюморона составляют контрадикторные понятия. Определяющее противоречит определяемому, но это противоречие снимается благодаря чувству любви, испытываемому лирическим героем.
Оксюморон классического типа — наследие XIX века — эстетически подчеркнуто выражает противоречивую оценку раздвоенной на противоположности сущности как некоторого качества путем ощутимого отталкивания от крайних членов парадигмы противоположности, выраженных главным образом разнокоренными межчастеречными антонимами — языковыми или контекстуальными. Такое употребление дает заметное приращение смысла:
Лишь в тебе нахожу исцеление
Для души моей обезвопросенной
И весною своею осеннею
Приникаю к твоей вешней осени... (с. 73)
В определенных контекстах лексические единицы весна и осень приобретают противоположные значения, становясь речевыми антонимами, что особенно актуализировано в ассоциативных рядах, которые они вызывают: весна — зарождение новой жизни, молодость, раздолье, веселье...; осень — увядание природы, грусть, уныние, сон.... Здесь же объединением противоположных по значению слов создается новый образ. Душа поэта обеднена, она обескуражена, ищет поддержки, поэтому он, несмотря на свою молодость, чувствует себя неуютно, отсюда и весна осенняя. Дама же, несмотря на то, что грустна (но она нежно-грустная), любима и любит, поэтому и осень её вешняя. Человек, испытывающий любовь, готов оказать помощь всем, поэтому автор и находит в ней исцеление. Рассмотрим другой пример:
... О, век
Модернизованной ЭлладыИ обветшалой новизны... (с. 51)
Совершенно очевидно, что в языке такие слова, как Эллада и новизна, не находятся в отношениях противоположности, не являются языковыми антонимами. Контекстуальный анализ позволяет обнаружить в их содержании противоречие: в слове Эллада подразумевается значение «устаревшая, вымершая цивилизация»; естественно, противоположным значением будет «новизна». Поэтому в объединении двух оксюморонов модернизованная Эллада и обветшалая новизна появляется новое понятие, новый авторский образ, в котором доминирует значение «старость».
Рассмотрим семантические типы противоречия в стихотворении «Блесткая тьма», уже само название которого построено на противоречии.
Я презираю вас пламенно, тусклые ваши сиятельства.
Тусклые ваши сиятельства! Во времена
Северянина следует знать, что за Пушкиным были и Блок,
И Бальмонт! (с. 97)
В данном примере противоречие рождается на синтагматическом уровне, при сохранении регулярной лексической сочетаемости (ваше сиятельство) оксюморонный эпитет способствует переосмыслению устойчивого сочетания, противоположному его пониманию — тусклые ваши сиятельства. В смокингах, в шик опроборенные великосветские олухи собрались в блесткой аудитории, казалось бы, все вокруг должно сверкать, сиять, но они из-за своего невежества (а ведь «ученье — свет») находятся в блесткой тьме (о чем свидетельствует само название стихотворения). Даже обращение автора к князьям — олухи (лексика сниженного стиля) говорит об отрицательном к ним отношении. От людей, которые заняты лишь заботой о материальных благах, скрыт горизонт будущего. Таким образом, эпитет тусклые в оксюморонном сочетании тусклые сиятельства актуализирует внутреннюю форму слова сиятельства («которые сияют») и в то же время вступает с этой внутренней формой в поэтическое противоречие.
Ликуй, холоп! Оцарься, раб!
Ничтожный, ты велик. (с. 99)
В данном случае оксюморон выражает противоречивую оценку, ничтожный — «ничего из себя не представляющий»: в стихотворении говорится о коробке спичек, простом на первый взгляд предмете, но за этим маленьким предметом, «который сначала не заметили» — нечто большое — в твоей руке пожар, бери же, чиркай и грози_____Эта же фигура несет в себе ещё более глубинные смыслы: человек, даже находящийся на низшей ступени социальной лестницы, может быть «большим», иметь богатый внутренний мир. С этой фигурой перекликается другая, несущая ту же, на наш взгляд, смысловую направленность:
Пускай упадочные, но мы величественные (с. 213)
В век, деловой красою безобразный,
Он был бы не у дел... (с. 392)
В данном примере явно присутствует оксюморон, так как слово безобразный содержит в себе семы «некрасивый, ужасный», которые являются отрицанием семантических компонентов слова краса. В век технического прогресса люди не должны забывать о природе: всех соловьев практичная Европа дожаривает на сковороде. Рождается сложно переживаемый словесный образ: с одной стороны, красота природы превращается в безобразие из-за практичности людей, а с другой стороны, деловитость, технические достижения не заменят природы, если человек будет лишь природы праздным соглядатаем, он может остаться не у дел.
Характерная инновация поэзии первых десятилетий XX века — противоречие качества (свойства), выражаемое однокоренными словами, одно из которых содержит отрицание, выраженное приставкой. Формальная соотнесенность таких слов и яркая выраженность внутренней формы производных подчеркивают процесс «изъятия» того или иного качества и свойства; противоречие смысла находит здесь ощутимую поддержку в форме, что усиливает эстетическое воздействие фигуры:
Очаровательные разочарованья
Знакомы мне. (с. 356)Безгрешен грех — пожатие руки (с. 16)
Бессодержательные содержанки (с. 352)
Ты в памяти запечатлена,
Нечеловечий человек (с. 128)Уже безгранны грани (с. 133)
Хотя он лик не выявит безликий (с. 133)
Но — тронутая недотрога —
Ты гневно швырнула канат (с. 187)Однако безнапевна та напевность (с. 247)
Победно обезгрешившего Грех (с. 274)
Но вероятная невероятность есть
В глубинных книгах легкого француза (с. 376)В её обожествленье все безбожно (с. 285)
Сумевшем в оперении беспером,
Себе восход светила приписать (с. 387)Неблагозвучьем звучен трубадур (с. 388)
Где дурман безнадежных надежд мечты (с. 365)
Вновь обычность её необычна,
Неожиданна жданность и ясность
Слегка неясна (с. 374)Честная бесчестница (с. 461)
Лица, которого бесчертны
Неуловимые черты... (с. 65)Я прихожу...
Потосковать душой пустынной
Вновь о вине своей невинной,
Где правду скрашивала ложь... (с. 107)В душе — порывистых приветов
Неисчислимое число. (с. 310)Я в отчаянье бледнею,
Встречая лик безликих рифм. (с. 433)Его несладкая слащавость,
Девическая бирюза
И безобидная лукавость
Не «против» говорят, а «за». (с. 30)
В приведенных примерах противоречие качества выражается однокорневыми антонимами, у которых значение противоположности выражается аффиксальными морфемами. Значение противоположности возникает как результат присоединения приставки не — или без- (бес-), придающей слову противоположный смысл. Было бы неправильно думать, что семантика качественных прилагательных с приставкой не — имеет простой негативный характер, так как противоположные понятия, являющиеся основой антонимии, характеризуются определенным положительным содержанием. Являясь крайними членами ряда качественных слов и взаимодействуя с ними (путем взаимного «притяжения» и «отталкивания»), такие слова вместе с исходными бесприставочными прилагательными выступают как предел проявления, «исчерпываемости» данного качества, как противоположность. Наиболее обычное значение приставки без- (бес-), присоединяемой к имени прилагательному, — «лишенный чего-либо, не имеющий чего-либо», то есть такое, которое не создает противоположности. Однако в целом ряде случаев приставка без — придает прилагательному значение сильного отрицания, переходящего в обозначение противоположности: «качество, признак, свойство» / «сильное отрицание качества, признака, свойства; доведение их до полной исчерпаемости, конечной ступени их проявления». Это интенсивное устранение качества (признака) рождает одновременно (и неизбежно в силу диалектической связи и взаимопроницаемости противоположностей) свою контрарность.
Широкое распространение в поэзии XX века и в языке поэзии И. Северянина получает прием противоречия качества или свойства, выражаемый при помощи слова-определителя, противоречащего тому, которое является результатом импликации по отношению к определяемому существительному: печаль → грустная / веселая, веселость → веселая / печальная и т.п. Восприятие такой разновидности оксюморона представляет в большей степени творческий, эстетически переживаемый процесс, так как он являет собой ощутимое нарушение привычного автоматизма связи; это не простой переход к обычному антониму, а прохождение звена импликации с противоречащим обычному результатом.
В душе — веселая печаль,
В душе — печальная веселость.
В мечтах — кабинки, пляж, Трувиль.
Вокруг — зимы нагая белость. (с. 217)
Как и противоположность, противоречие по импликативным связям и отношениям лишает определяемый предмет его определенности и исходного качества (свойства): веселая печаль — не печаль, так как в мечтах пляж, солнце, тепло; с другой стороны, печальная веселость — не веселье, так как кругом зима, холод, пустота. В данном контексте поэтическое противоречие качества поддерживается и усиливается на синтагматическом уровне — противоречивостью, контрастностью лексико-поэтического окружения: пляж — зимы нагая белость.
Реже рассматриваемое поэтическое противоречие качества выражается причастием:
Мучительно любивший жизнь Шекспир... (с. 393)
Стареющая молодежь (с. 333)
Безумствующий умник (с. 78)
Своеобразный тип противоречия качества представляют собой сложные (составные) прилагательные и наречия со взаимно отрицающими семантическими компонентами (основами):
Надежно ждет и сладко-больно верит (с. 16)
И больно-сладостно, и вешне-радостно
Жить изумительно. (с. 99)Есть что-то мудро-лживое в тумане (с. 133)
Мечтая с нею вместе, с ней, ясно-неясной,
Как грез дух. (с. 63)Так одевтесь, все жены, одевтесь
Как меня юно-древняя Нефтис (с. 88)Мне сладостно-грустно сегодня (с. 202)
Как он, чей путь был сладко-колок (с. 224)
Она кокетлива и девственно-груба (с. 248)
Дружу с убого-милым кабинетом
Я упоен страданья красотой (с. 258)Кто ядовит и нежно-груб (с. 303)
И мысль привычно-необычная (с. 415)
Следует отметить, что все названные сложные прилагательные, наречия являются новообразованиями И. Северянина. Эти прилагательные с сочинительными отношениями основ базируются на оксюморонности составных компонентов, мотивированы основами, соединяющими понятия, противоречащие друг другу и логически исключающие одно другое. Приведем другие примеры прилагательных такого типа:
Задорно-скромный вид
Изысканно-простой стих
Пламно-ледяные ночи
Пророчески-туманные приметы
Скорбно-дерзкий Блок и др.
Наконец, отметим выражение квалитативного противоречия сочетанием существительного с существительным в родительном падеже, где на уровне микроконтекста нарушается привычная сочетаемость — образуются новые сочетания со значением противоречия:
Скорбь сияния...
Сеет страдания (с. 114)Безнадежье надежды в ней (с. 183)
О, солнце ночи (с. 192)
Поэма беспоэмия (с. 204)
Какая новая поэма
Бездушье душ объединит. (с. 205)Беспочвенных безбожников божок (с. 392)
В противоречии качества (свойства) главное слово характеризуется предметной (в широком понимании) семантикой, которая поляризуется зависимым словом. Сущность противоречия качества в том, что оно отображает неустойчивость, неопределенность, зыбкость поэтического восприятия окружающего мира И. Северяниным.
2. Противоречие сущности
Сущность — внутреннее содержание предмета, выражающееся в единстве всех многообразных и противоречивых форм его бытия. В отличие от предшествующего типа, имеющего в значительной степени самодовлеющий характер и представляющего как бы внешнее «сложение» взаимоисключающих единиц, всегда «погружено» в предмет (R) и раскрывает с помощью противоположных слов (X и Y) его сущность: (X ∧ Y) ⊂ R. В противоречии качества противоречие создается внешним «сложением» семантически противоречащих слов, в противоречии сущности же такие слова включаются в качестве снятого противоречия в характеристику внутреннего содержания определяемого: ср. X — Y, X — не-Х, с одной стороны, и R ⊂ X, Y; R ⊂ X, не-Х, с другой. Наиболее частотными структурами здесь являются: «прилагательное + прилагательное с определяемым существительным», «существительное + существительное» (с бессоюзной и союзной связью), сравнительные конструкции с прилагательными и наречиями, а также конструкции с существительными — ни N, ни N; не то N, не то N и др.
Структура с прилагательными наиболее употребительна:
Она безместна и повсеместна,
Она невинна и сладкогрешна. (с. 96)Хохот, свежий точно море, хохот жаркий, точно кратер
Лился лавой из коляски. (с. 33)Как подземны\ Как мы надзвёздны\
Как мы бездонны! Как мы полны! (с. 33)Ты какой-то особо-отрадный:
Полупьяный и полусвятой. (с. 134)Она казалась мне прекрасной,
Всегда уродливою быв. (с. 196)Я жить хочу, как умный человек,
Опередивший на столетье век,
Но кое в чем вернувшийся назад,
По крайней мере лет на пятьдесят (с. 295)
Противоречие сущности нередко раскрывается поэтически в сравнительных оборотах. Противоположные, а также противоречащие свойства какой-либо сущности соседствуют, часто переходя друг в друга, как различные стороны одного и того же, давая разные его осмысления:
Чем проще стих, тем он труднее,
Таится в каждой строчке риф. (с. 433)
Обороты поэтического противоречия сущности могут быть структурно разнородными, многопланово развернутыми; они отражают целостное аксиологическое восприятие фрагментов жизни в её различных ракурсах, в выборе противоречивых начал:
Много есть, чего вовсе не надо нам
А того, что нам хочется, нет (с. 144)Честные, будьте вы нечестные,
Но восхваляющие честь (с. 208)
Диалектика противоречия сущности нередко выражается с помощью контекстуально противоположных существительных (реже языковых антонимов), обладающих, как правило, оценочными значениями. Сущность изображается как «подвижное» и гибкое, образно интерпретируемое поэтическое явление, где крайности являются его противоположными определениями:
Титаны — все, а вместе с тем — все крохи (с. 146)
О, голоса кого-то, но ничьи (с. 192)
В структурах ни N, ни N и подобных происходит нейтрализация крайностей, но противоречие не устраняется, так как возникающая при этом неопределенность сама является противоречием как результат отрицания противоположностей:
И в зле добро, и в добром злоба,
Но нет ни добрых, нет ни злых (с. 275)
Рассмотрим еще некоторые примеры противоречия сущности:
Все мои товарищи (как зовешь нечаянно,
Ты моих поклонников и моих врагов)
Как-то усмехаются (с. 47)
Поэт объединяет противоположные понятия в одно, и слово товарищи приобретает многоликий образ: товарищи — поклонники + враги.
Постигнете ли вы,
Что пьяным гением зажженные идеи —
Прекрасней вашей трезвой лжи? (с. 49)
Автор использует прием отрицания традиционно положительного (трезвый) через объединение с негативным (ложь) и утверждает противоположное — что зажженные идеи пьяного гения прекрасней. Был царь, как раб, в неё влюблен (с. 20)
Сопоставляя противоположные понятия, автор хочет показать, что даже царь, любя, может стать рабом другого человека, то есть забыть свое положение, сословные ограничения, все забыть — полностью подчиниться другому человеку. Любовь как экстралингвистический ассоциат в поэтическом творчестве Игоря Северянина часто «мирит» противоположные понятия:
Как друга целовать врага (с. 15)
Виновных нет: все люди правы!
В такой благословенный день (с. 15)Утомился ты на пашне, —
Чай, и сам развлечься рад.
День сегодня — как вчерашний,
Новый день — как день назад. (с. 17)
Сравнение противоположных понятий позволяет показать, что проходит день за днем, один день похож на другой; вчера, сегодня, завтра автор объединяет в одно, ничего не происходит, остается только одна работа на пашне. Общей является сема — безысходность, серость.
Исследование тропофигуры противоречия сущности позволяет сделать вывод, что образы, созданные через противоположные (полярные) свойства, приобретают новые, дополнительные смысловые обертоны в своем соозначении: теза + антитеза = синтез (приращение смыслов). Рассмотренный тип противоречия значительно активизируется в поэтическом словоупотреблении как отражение стремления художника слова проникнуть в природу сущности, диалектику изображаемого.
3. Противоречие тождества (подобия)
Тождество — отношение между объектами, рассматриваемыми как одно и то же, предельный случай равенства; подобие — лишь частичное сходство объектов. «Тождество объектов — это совпадение не только всех родо-видовых, но и всех индивидуальных их свойств. Совпадение родо-видовых свойств, вообще говоря, не ограничивает числа приравниваемых различных объектов — вид может быть и бесконечной совокупностью. Но совпадение наряду с родовидовыми и всех индивидуальных свойств необходимо приводит к одному объекту или к совокупности, в которой объекты различимы лишь условно-нумерически» (Философский энциклопедический словарь, 1989, с. 658).
В отличие от обыденного языка, руководствующегося законами формальной логики, где тождество представлено как X = X или X ≈ X, в образах поэтического языка, опирающегося на диалектику, тождественными (подобными) могут быть, кроме этого, и слова со значением противоположности и противоречия: X = Y, X ≈ Y, X = не-Х, X ≈ не-Х. Эти отношения представлены главным образом в структурах, где противоположности выражаются существительными, прилагательными и наречиями с различными средствами выражения их отношений. Таким образом, противоречие — это равенство или сходство противоположных начал, рождающих новый, сложно переживаемый образ. Оно выражается структурами, в которых противоположные слова одной и той же части речи образно приравниваются друг к другу или частично уподобляются. Наиболее многочисленны противоречия тождества субстанции, выраженные существительными:
Он — мучитель-мученик! Он — поэт-убийца (с. 44)
Лишь друг вне друга — вместе мы (с. 18)
Он сел за игру, как гений — окончил игру, как раб (с. 41)
Слова гений и раб не являются лексическими антонимами, но семантическая сущность этих слов свидетельствует о том, что в их основе лежат противоречивые понятия. Из контекста можно вывести новую семантику слова раб — раб ландышевого ковра, вина и т.п., того, что искусственно, что не затрагивает, не проникает в душу. Настоящая стихия осталась за стенами, гениальное превратилось в рабское подобие настоящего.
Ты вся, ты вся такая сборная:
Стрекозка, змейка и вампир.
Златая, алая, лазорная,
Вся — пост и вакханальный пир: (с. 249)
Имена существительные с предметным значением пост и пир находятся в поэтическом противоречии из-за столкновения сем «воздержание, смирение» — пост и «безудержная радость, разгул» — пир.
Прием сознательного расподобления номинально тождественного становится основой экспрессивного противопоставления под видом сходства сопоставляемых объектов изображения:
Пускай упадочные, но мы величественные (с. 213)
Молюсь за чистого, но падшего в порок
С отчаяньем в груди. (с. 215)
В рассмотренных примерах противоречие тождества выступает как прием отождествления противоположностей, их нейтрализации в более широком осмыслении или в определенном аспекте.
Подобие противоречивых начал, чаще всего включение одного из них в другое, наблюдается обычно в именных конструкциях с предлогом в:
Не надо прошлого: в нем нет грядущего, —
В грядущем — прошлое (с. 76)Вся радость в прошлом...
А в настоящем — благополучие и безнадежность (с. 15)
Еще одной разновидностью противоречия тождества, основанного на взаимодействии противоположных по значению существительных, является особый вид приложений — образ, в котором противоположности, пронизывая друг друга, подчеркивают различные стороны и моменты изображаемого:
Мне тайно верится, что ты ко мне придешь,
Старушка-девушка, согбенная в позоре. (с. 110)Муринька, милая-милая Муринька,
Ангел-змея (с. 186)Все хорошо в тебе, и ноги, и сложенье,
И смелое лицо ребенка-мудреца (с. 188)
Эстетически переживаемое отождествление противоположностей, нередко опирающееся на взаимодействие прямых и переносных значений слов, в меньшей степени свойственно структурам с прилагательными в атрибутивной или предикативной функциях и в структурах с наречиями:
Ликуй, холоп! Оцарься, раб!
Ничтожный, ты велик. (с. 99)
В перечисленных примерах поэтическое противоречие основано на противоречащих компонентах поэтического образа, сливающихся в новое качество, взаимодействующих как полярные свойства сущности, отождествляющиеся друг с другом. Однако одним из существенных аспектов анализа противоречия является характер отношений противоречащих компонентов в составе образа к художественно моделируемой действительности, что находит отражение в противоречиях существования.
4. Противоречие существования
Проблема существования, или бытия, тесно связана с познанием, в поэзии — с художественным познанием, которое, как и сама истина, двойственно и противоречиво.
Противоречие существования (предмет существует / не существует) находит отражение в предикативности высказывания, в выражении его актуализированной отнесенности к художественно моделируемому миру. Образ противоречия существования в отличие от других тесно связан с предикативной структурой предложения и никак не мыслим в отрыве от неё: он образует предикативный центр высказывания. И хотя предикативность как необходимое условие свойственна и некоторым разновидностям других типов противоречия, её следует признать прежде всего неотъемлемым свойством противоречия существования, где образ является главным семантическим звеном и структурным компонентом её выражения. Поэтому противоречие существования проявляется прежде всего в глагольных (предикативных структурах с отрицанием НЕ или повторяющимися союзами И — И, иногда осложненными отрицанием, а также в некоторых других конструкциях:
Я презираю спокойно, грустно, светло и строго
Я презираю, благословляя. (с. 50)Он зачастую шутит, не шутя,
И это так легко понять в поэте.Волны заласкают ясное светило
И, любя, утопят, как мечту в амфоре. (с. 15)Ведь я рыдаю, не рыдая (с. 19)
Живу я, не живя, замерзла я душой (с. 58)
Смерть, умирай, навеки сгиня (с. 85)
Дышат, не дыша (с. 384)
Каждая друг друга дополняет тонко,
Каждая прекрасна, в каждой есть свое
Та грустит беззвучно, та хохочет звонко. (с. 45)
В противоречии сущности объединяются два противоположных предмета, действия, состояния, которые дополняют друг друга и которые по отдельности не были бы настолько поэтически ценны.
Виконт сомневался в своей виконтессе,
Она доверяла виконту. (с. 34)
Глаголы сомневаться и доверять не являются языковыми антонимами. Компонентный анализ содержательной стороны этих лексических единиц обнаруживает наличие общей для них семы — «доверие / недоверие». В поэтическом контексте сомневался — «не доверял».
И не успевшая расцвесть,
Спешит увянуть роза чайная. (с. 25)
Роза могла бы цвести и радовать глаза, но люди бывают жестоки — из контекста мы узнаем, что во время устроенного в саду праздника под их ногами сад был измят, чтобы не видеть гибели сада, роза спешит увянуть.
Необходимо отметить, что между рассмотренными семантическими; типами тропофигуры противоречия качества (свойства), сущности, тождества (подобия) и существования нет резкой границы; они взаимодействуют и нередко функционально переходят друг в друга, оказываясь иногда различными сторонами одного и того же. Их выделение оправдано лишь с точки зрения доминирующего свойства.
5. Противоречие — парадокс
Противоречие-парадокс как тропофигура состоит в неожиданном несовпадении вывода с посылкой, в их несовместимости. Эффект алогизма, «нескладицы» выступает здесь как действенное и ощутимое нарушение привычного автоматизма отношений и тем самым экспрессивное подчеркивание поэтического образа. Парадокс — противоречие, которое возникает в теории при соблюдении в ней логической правильности рассуждения. В этом случае логически обоснованное заключение парадоксально противоречит ранее принятым утверждениям. В широком смысле парадокс — неочевидное высказывание, истинность которого устанавливается достаточно трудно; парадоксальными принято называть любые неожиданные высказывания, особенно если неожиданность их смысла выражена в остроумной форме. В логике понятие парадокса близко понятию антиномии, в которой, как правило, фиксируется сочетание противоречащих, но в равной мере логически обоснованных утверждений.
В отличие от рассмотренных типов противоречия, где средством выражения противоречия является языковая или речевая антонимия (главным образом абстрактной лексики), парадокс чаще всего основан на использовании слов с конкретной семантикой, находящихся в тексте в отношении взаимного исключения. Следует подчеркнуть, что и в противоречии-парадоксе возникает контекстуальная противоположность, что роднит его с другими типами изучаемой тропофигуры.
Весьма распространен в поэзии XX века парадокс, основанный на противоречии импликаций:учиться → чтобы знать / не знать:
Вы те, что учитесь, чтоб ничего не знать (с. 146)
Отметим случаи создания образного противоречия-парадокса на основе каламбура. Каламбур — шутка, основанная на комическом использовании сходно звучащих, но разных по значению слов, т.е. игра слов.
Сын мира — он, и мира он — отец (с. 150)
Здесь выделенные слова употребляются соответственно в значениях: сын — в своем основном значении «лицо мужского пола по отношению к своим родителям», а отец — в переносном значении «учитель, наставник».
Можно отметить и более редкие, индивидуальные типы такого противоречия, например, парадокс элемента и множества, к которому должен принадлежать, но не принадлежит этот элемент:
В неисчислимом человечестве
Большая редкость — Человек...
...И в бесконечном человечестве,
Боюсь, что кончен Человек. (с. 354)
Таким образом, рассмотрение всех основных типов тропофигуры противоречия позволяет заключить следующее: в зависимости от контекста, ассоциативного окружения как экстралингвистической, так и собственно лингвистической направленности, смысловые комплексы тех или иных образов создают фигуру противоречия. Писатель в процессе творчества, а исследователь в процессе познания для анализа противоречивых свойств объекта применяет принцип дополнительности, выдвинутый Н. Бором (Философский энциклопедический словарь, 1989). Смысловая парадигма образуется не просто словами, а образами-моделями, противоречивая природа которых подразумевает возможность не просто противоположных, а дополнительных (адекватных и одновременно взаимоисключающих в своем единстве) прочтений.
В творчестве И. Северянина представлены все основные типы противоречия, кроме антифразиса, которые могут накладываться друг на друга, совмещаться, а также быть конструктивным элементом противоречия, вскрываемого на уровне всей композиции стихотворения.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |