Бронислава Погорелова. Валерий Брюсов и его окружение

Раз в месяц, по средам, у Брюсовых собирались поэты. Рассаживались за чайным столом, и по предложению В. Я. кто-нибудь приступал к чтению своих стихов. По раз установившейся традиции право критики предоставлялось Брюсову.

В тех случаях, когда выслушанные стихи казались ему совершенно ничтожными, он, после некоторого хмурого молчания, прямо обращался к следующему поэту, предлагая ему прочесть свое произведение.

Критиковал Брюсов строго, безапелляционно, но вместе с тем очень толково, так что всякий, кто хотел этого, мог кое-чему и научиться. Мало кто решался вступать с ним в спор. Только А. Белый составлял, пожалуй, исключение. Впрочем. Б. Н. <Бугаев> немедленно отходил от темы и ускользал в некий лабиринт философских изречений, перебивая и не слушая Брюсова. Так что до слушателей одновременно доносились слова (произносимые Брюсовым) «ямб, анапест, сонет, рифма, триолет» и (произносимые Белым) «постулат, трансцендент, феномен»...

Брюсов имел обыкновение, вслед за выступлением поэтов, обращаться к ним с призывом — не полагаться на вдохновение, но работать. Убеждал настойчиво и неустанно, что «стих» дается поэту неутомимому и требовательному. Приводил иногда «Art poetique» Буало: «Polissez le sans cesse et le repolissez». Но чаще всего давал пример Пушкина, которого ставил выше всех поэтов.

А иногда В. Я. вскрывал перед молодыми поэтами свою заветную мечту. Утверждал, что совершенно так же, как настоящим музыкантом нельзя стать без консерваторского образования, подлинным поэтом невозможно сделаться без соответственной систематической учебы. А для этого необходимо учредить при университетах специальные кафедры по изучению поэзии и стихосложения.

На «среды» приглашались, конечно, преимущественно поэты-москвичи: В. Ходасевич, Ю. Балтрушайтис, С. Соловьев, Андрей Белый, В. Гофман, Муни. <...>

Иногда появлялись на «средах» и петербуржцы: Вячеслав Иванов с супругой поэтессой Зиновьевой-Аннибал, маленький, похожий на француза М. Кузмин, Игорь Северянин, Гумилев и другие.

Запомнилось посещение Игоря Северянина. Высокий, дородный, несмотря на молодость, он держал голову с подчеркнутой самоуверенностью и произносил свои «поэзы» певучим, громким голосом. Выступил он с поэтическим комплиментом по адресу хозяина:

Вокруг талантливые трусы
И обнаглевшая бездарь!..

(Заслышав эту оценку, сидевшие у стола съежились и стали исподлобья смотреть на поэта.)

И только вы, Валерий Брюсов,
Как некий равный государь...

Но и «равный государь» был явно смущен. Вместо того, чтобы ответить своему гостю, как подобало бы, лестным экспромтом, Брюсов принялся рассуждать о том, что северянинское словообразование «грезофарс» («я поэзию жизни превращу в грезофарс») совершенно чуждо духу русского языка: ГРЕЗА-де слово русское, а ФАРС — французское. Северянин насупился и молчал. Когда же разговор перешел на чисто теоретические вопросы, он стал прощаться.

Много позднее, во время революции, из Ревеля (тогда ставшего столицей Эстонии) от Северянина пришло письмо. В нем поэт просил В. Я. похлопотать для него о въездной обратной визе в Россию. Сообщал, что ему очень плохо живется, что он грустит и вне России не видит для себя выхода из прямо трагически создавшегося положения.

Брюсов ничего не предпринял и даже не ответил на письмо. А на мой недоумевающий вопрос сказал:

— Он лучше сделает, если постарается уехать в Париж или Нью-Йорк. Какие уж тут у нас «Ананасы в шампанском».

Комментарии

Печатается по: Воспоминания о серебряном веке / Сост., авт. предисл. и коммент. В. Крейд. М., 1993.

Погорелова Бронислава Матвеевна (урожд. Рунт; 1885—1983) — свояченица В. Я. Брюсова, сестра его жены — Иоанны Матвеевны. В те годы она была довольно известна: печатала рецензии в журнале «Весы», с 1905 г. работала секретарем «Весов». Переводила с французского Вилле де Лиль-Адана, Эркмана-Шатриана, Анри де Ренье. С 1923 г. — в эмиграции.

Особенно запомнилась Б. Рунт как хозяйка закрытых собраний литературной богемы, которые проходили в ее подвальной квартирке в Дегтярном переулке в Москве.

В своем мемуарном очерке Б. М. Погорелова вспоминает о посещении Северяниным одной из «сред» В. Я. Брюсова.

Андрей Белый (наст, имя — Борис Николаевич Бугаев; 1880—1934) — писатель, теоретик символизма.

«Artpoetique» — «Поэтическое искусство» Буало (1674), где сформулированы основные эстетические принципы французского классицизма. Поэтика Буало оказала влияние на литературу европейских стран и России XVII-XVIII вв.

«Polissez le sans cesse et le repolissez» — «Шлифуйте его беспрестанно и вновь шлифуйте» (фр.).

...от Северянина пришло письмо. — В фонде В. Я. Брюсова (РГБ) среди писем и стихов Северянина, полученных В. Я., хранятся две открытки из Тойлы от 22 и 23 апреля 1920 г. с уведомлением о посланном большом письме. Вероятно, об этом несохранившемся письме идет речь в воспоминаниях.

Copyright © 2000—2024 Алексей Мясников
Публикация материалов со сноской на источник.