Владимир Гайдаров. За границей

след за гастролями в Эстонии состоялись наши гастроли в Латвии. И там и тут, наряду с показом спектаклей «Хозяйка гостиницы» К. Гольдони и «Саломея» О. Уайльда, в концертах мы исполняли стихи Блока, Маяковского и Каменского. Кроме того, мы и по ходу репетиций и во внерепетиционное время вели занятия с русскими и эстонскими актерами по основам системы Станиславского.

Я не стану подробно останавливаться на гастролях. В творческом плане они были повторением пройденного для О. В. Гзовской и в какой-то степени новым этапом для меня — я сыграл две роли: Кавалера Рипафратта и Ирода. Если для исполнения роли Кавалера перед моим внутренним взором стояла постановка «Хозяйки гостиницы» МХТ и сам Станиславский, которому я, бесспорно, подражал, то образ Ирода был для меня абсолютная terra incognita, и мне пришлось заново создавать роль. Хотя, в общем, пресса была благоприятной, я прекрасно понимал, что роль не получилась: ни стиль автора мне не был близок - им приходилось овладевать с трудом, ни мой возраст, ни мое внутреннее содержание не позволяли мне постигнуть духовный мир извращенного восточного сатрапа. Позднее, в Берлине, в той же пьесе я сыграл Иоканаана, и роль как будто оказалась мне больше по плечу. Как часто актеры ошибаются в выборе ролей — это какой-то прирожденный актерский порок!

Что касается О. В. Гзовской, то как ее Мирандолина, так и ее Саломея, а также концертные выступления вызвали обширные статьи в прессе.

По поводу наших- гастролей одна газета писала: «Единодушное мнение отметило глубокую проникновенность исполнения при предельном совершенстве формы.

Качество исполнения настолько захватило не только публику, но и специалистов театра, что правление Государственного театра просило артистов прочитать ряд лекций, дабы ознакомить местных работников театрального искусства со всеми деталями их работы при создании ролей, а главным образом с новыми принципами К. С. Станиславского, основателя и руководителя Художественного театра, дающими актеру возможность проникать, а главное, выявлять в живых, правдивых и художественных образах все тайники человеческой души...». После успешных гастролей в Эстонии рижане уговорили нас выступить с несколькими концертами в Латвии.

По пути в Ригу мы оказались в одном вагоне с поэтом Игорем Северяниным. Он направлялся в Латвию, чтобы дать там несколько своих поэзо-концертов. Жил он тогда, женившись на какой-то эстонской поэтессе, в Эстонии, в деревне, «на реке форелевой» и кроме поэзии, занимался рыбной ловлей.

Наши концерты в Риге прошли успешно, и сразу же после намеченных двух решено было устроить еще два добавочных — с еще более повышенными ценами! И на эти концерты билеты были быстро проданы, а на дверях здания, где продавались билеты, было начертано мелом: «Обираловка»!

Когда И. Северянин обратился в соответствующие учреждения за разрешением на свои поэзо-концерты, ему в этом было категорически отказано, и он в досаде напечатал стихотворение, посвященное О. В. Гзовской. Оно, помнится, читалось так;

Я заедаю мой гриот сосиской.
И, извинясь, продолжу разговор.
Правительство Республики Латвийской
Не переносит слово гастролер.
Известною артисткою московской
Республика дотла разорена
И вспоминает с бешенством о Гзовской,
Ограбившей малютку до зерна.

А заканчивалось так:

Издав приказ, правительство забыло,
Что есть еще народ и молодежь,
И эти-то власть разорвут на части,
Коль против них ты, глупая, пойдешь.

Актеры русской труппы, бывшей в то время в Риге, обратились к нам с просьбой — дать еще один концерт в их пользу. Они мотивировали это тем, что наш материальный успех надолго лишит их заработка. Мы охотно согласились.

В Риге за нами буквально охотились представители двух кинофирм — «Уфа» и «Фокс» — Гуцман и Карлтон. И понятно почему: некоторые фильмы с участием Ольги Владимировны были проданы за границу, например «Женщина с кинжалом», да и я имел уже кое-какой стаж в кино.

Я пришел в кино тогда, когда в жизни многих актеров оно уже занимало значительное место. В. В. Максимов, В. Р. Гардин, И. И. Мозжухин, В. А. Полонский, Наталия Лисенко, Вера Холодная и многие другие чуть ли не целиком посвятили себя работе в кино. Эти пионеры кино притягивали к себе сотни и тысячи почитателей и поклонников.

Среди плеяды русских кинозвезд на кинонебосклоне засверкала однажды и звезда Ольги Гзовской. Ее первый фильм был, помнится, «Мара Крамская», поставленный формально режиссером Ивановым-Гаем, а фактически самой Гзовской. Когда Ольга Владимировна спросила меня как-то (мы еще только познакомились), понравилась ли она мне в этой картине, я очень кратко ответил: «Не во всем». Это удивило Ольгу Владимировну — как я, новичок, в театре еще ничего не сыгравший, берусь критиковать ее, уже прославленную актрису?! Конечно, такая смелость с моей стороны граничила даже с большим, но именно это и привлекло внимание Ольги Владимировны ко мне и послужило толчком к нашей дальнейшей дружбе.

Комментарии

Печатается по: Гзовская О. В. Пути и перепутья. Портреты. Статьи и воспоминания о Гзовской. М., 1976.

Гайдаров Владимир Георгиевич (1893—1976) — актер театра и кино, муж О. В. Гзовской. Эмигрировал в 1920 и вернулся в Россию в 1932 г.

Игорь Северянин встречался с Ольгой Гзовской и Владимиром Гайдаровым в Берлине и написал об этих встречах:

Гайдаров, Гзовская, Нелидов
(Как хорошо иметь друзей!)
В Берлине были в роли гидов
(Я в прозе жизни ротозей...).
(«От Гзовской чуть не к Кантемиру»)

Красив, как римлянин, Гайдаров
Встает и всех лазорит он:
Нам звоном бархатных ударов
Виолончелит баритон.

(«У Гзовской»)

Copyright © 2000—2024 Алексей Мясников
Публикация материалов со сноской на источник.