4.1. Новообразования-наречия, созданные суффиксальным способом (60 ед.)
Мы уже отметили, что суффиксальный способ образования наречий в индивидуальном языке поэта является самым продуктивным; в качестве словообразовательного форманта выступает суффикс -о-, в качестве мотивирующих используются суффиксальные, префиксально-суффиксальные, сложно-суффиксальные прилагательные, а также в незначительной степени причастия.
4.1.1. Наречия, мотивированные относительными прилагательными (24 ед.)
Наречия с суффиксом -о- совмещают в своём значении присущее мотивирующему прилагательному значение признака со значением наречия как части речи. Наречия, мотивированные суффиксальными прилагательными со значением отношения к предмету, явлению, также мотивируются (опосредствованно) теми существительными, которыми мотивированы соответствующие прилагательные, и имеют обычно следующее значение: «так, как свойственно тому, что названо мотивирующей основой прилагательного». Такие наречия часто используются в качестве новообразований в художественной речи: молочно, ватно, каменно, бронзово и т. п. [РГ-80:398].
В индивидуальном языке И. Северянина окказиональные наречия на -о-, мотивированные относительными прилагательными, приобретающими качественный признак в тексте, представлены следующими наречиями: авантажно (авантажный) (428 — «Мы смотрим на прохожих важно, В санях разбросясь авантажно») — то есть «привлекательно и, по мнению героев, производя благоприятное впечатление»; баритонно (баритонный) (222 — «И тембры парка рыдают баритонно») — «подобно баритону» — мужскому голосу, среднему по высоте между тенором и басом [БАС, 1991:343]; наречие жемчужно приведём в двух контекстах, так как в них проявляются оттенки качественных признаков относительного прилагательного жемчужный, которым мотивировано наречие: «И хохотала я жемчужно (114) — с белым жемчугом сравниваются обнажившиеся зубы; «Жемчужно плачь, Ведь жемчуг слёз ценней жемчужин Явы» (346) — «светло, легко» (форма слёз сравнивается с формой жемчуга); кисейно (кисейный) (124 — «Вы оделись вечером кисейно И в саду стоите у бассейна») — «легко: в прозрачное платье из тонкой ткани»; лунно (лунный) (209 — «Лунное сияние — это точно в небе льны Ленно лани льняные лунно влюблены») — используя звуковой повтор л и и по 6 раз в пяти словах последней строки) поэт создаёт живой образ лунного сияния, которое вызывает у него ассоциации (представления), описанные в указанной строке: нечто мягкое, нежное, льющееся, таинственное, медленное, изящное, с голубым отблеском и т. п.; льдяно (ледяной) (209 — «Ландыши воздушные, реющие ландыши Вечером зимеющим льдяно зацвели») — совсем необычный образ падающих снежинок, который далее конкретизируется, обрастая новыми ассоциациями: «Ландыши небесные, вы всегда бесстебельны, Безуханно юные искорки луны»); северно (северный) (244 — «Всё приемлемо, всё нужно, — Это каждому скажи, Как мне северно, как южно Верить этой общей лжи!») — мы полагаем, что словами категории состояния северно и южно выражены крайние, полярные точки восприятия происходящего лирическим героем «Поэзы доверия» (1914); тундрово (тундровый) (120 — «У лесоозера, в шалэ берёзовом (в июне севера — Т.К.) Над мёртвой лилией, над трупом юноши, самоуверенно, Плескалась девушка рыданья хохотом темно-серебряным. И было гибельно. — И было тундрово. — И было северно») — слова категории состояния гибельно, тундрово, северно обозначают чувства, эмоции, психическое состояние героини стихотворения и состояние природы, причём окказиональные слова тундрово, северно как бы раскрывают, уточняют состояние катастрофы в природе (мёртвая лилия)1 и человеке, окрашивая его в одинокие, холодные, мрачные тоны отчаяния; цветочно (цветочный) (237 — «И опять — о, опять! — всё пахуче, цветочно и птично!») — словами пахуче цветочно, птично передаётся торжество весенней природы и др.
Отмечено наречие, мотивированное сложно-суффиксальным прилагательным: светозарно (светозарный) (49 — «Светозарно согреет всех моё бессмертие!»). В свойственной многим поэтам начала XX века манере «самообожествления», самовосхваления (в литературоведении это трактуется как «распространённый поэтический приём» [Куклин, 1991:12]) Северянин в стихотворении «Мои похороны» выступает в роли провидца, даёт оценку своему творчеству и определяет назначение поэта и поэзии.
Как показали наблюдения, практически все проанализированные авторские наречия, мотивированные относительными прилагательными, функционируют в переносном (качественном) значении, на уровне восприятия, представления, то есть, имеют ярко выраженный коннотативный (ассоциативный) компонент.
4.1.2. Наречия, мотивированные прилагательными, отсутствующими в общелитературном языке, или образованные чересступенчатым способом (35 ед.)
В стихах поэта отмечено достаточно большое количество наречий на -о, производящая база которых может быть представлена неоднозначно: 1. Как отмечает О.П. Ермакова, примерно с 20-х годов XX столетия наречия на -о стали образовываться непосредственно от относительных прилагательных и существительных [Ермакова, 1964:146]. Передавая общее словообразовательное значение («идею уподобления») «так, как что-нибудь» «подобно чему-нибудь» они семантически соотносятся с существительными, образуясь по традиционной модели от имён прилагательных, или по трансформированной новой модели сразу от существительного с помощью суффикса -но. Возможность передать признак именно через подобие с любым именем существительным делает такие образования весьма употребительными в поэтическом тексте [Намитокова, 1986:118]. «Трансформированная модель» или окказиональная модель порождается, по мнению Э. Ханпиры, языковыми в результате действия словообразовательной аналогии [Ханпира, 1966:158—159]. Один из путей порождения -пропуск словообразовательных звеньев, или ступеней, где ступенями (звеньями) выступают производящие основы.
Чересступенчатость в одних случаях (например, в случае с наречием вроде по-цирковому) вызывается изменением в семантике производных слов, что ведёт к изменению семантических соотношений производного и производящего слов и появлению иных «семантически производящих основ».2 В других случаях (например, в случае со словами вроде брикетирование) чересступенчатость вызвана тенденцией к экономии словообразовательной энергии. В этих случаях также возникает изменение семантических соотношений производного и производящего слов и появление иных «семантически производящих основ». Различие между новой «семантически производящей основой»3 сохраняется до тех пор, покуда сохраняется пропуск ступени словообразования. Говорить же о пропуске ступени словообразования можно лишь до тех пор, пока такой модели ещё нет в языке, покуда она ещё только формируется в речи [Ханпира, 1972:277—278].
2. Таким образом, «трансформированная новая модель» (окказиональная модель) в языке не существует, и наречия на -о не могут быть образованы от существительных. В связи с этим, нам кажется интересным восстановить прилагательные, от которых образованы приведённые ниже наречия. Эти прилагательные в языке отсутствуют, но именно они, по нашему мнению, служат производящей базой для наречий. В противном случае мы должны признать, что эти наречия образованы (чересступенчато) от существительных с помощью суффикса -но, тогда как новые суффиксы, как известно, образуются крайне редко [Красильникова, 1982:155—156; Улуханов, 1984:50—51].
Итак, следует признать, что анализируемые наречия на -о созданы на базе прилагательных, отсутствующих в языке, и имеют значение «так, как свойственно или подобно тому, что названо мотивирующей основой прилагательного»: грёзный — грёзно (30 — «Ты вдалеке, но ты со мною грёзно»); кокетный — кокетно (316 — «лицом играя робко, но кокетно»); майный — майно (48 — «было повсюду майно!»); ореолочный — ореолочно (49 — «ореолочно Согреет всех моё бессмертье!»); поэзный — поэзно; прозный — прозно (30 — «Поэзно «да», а «нет» — оно так прозно!»); рокотный — рокотно (334 — «Порхают рокотно ракеты»); фантазный — фантазно (122 — «Чтоб не лгать реально, — вот досада, — Фантазно лгу»); элежный — элежно (115 — «в гостиной рояль Вздыхая так элежно») и др. К этой же группе окказиональных наречий отнесём следующие: «Кузьмин изломан черезмерно, Напыщен и отвратно прян. Рокфорно, а не камамберно, Жеманно-спецно обуян» (21). Окказиональное прилагательное рокфорный, являющееся исходной базой для наречия рокфорно, в свою очередь мотивировано именем собственным Рокфор, давшим название сорту сыра с плесневым грибком, имеющему острый вкус и запах. Видимо, эти специфические свойства сорта сыра Рокфор ассоциируются поэтом с характером и поведением «отвратного» ему Кузьмина. Поскольку значение окказионального наречия рокфорно в тексте противопоставлено окказиональному наречию камамберно, мотивированному французским словом камамбер (название дорогого сорта сыра), можно предположить, что значение последнего прямо противоположно первому.
Наречие ниочёмно (309 — «Весна поёт так ниочёмно») мотивировано окказиональным прилагательным ниочёмный; если же признавать существование чересступенчатого словообразования, то для этого наречия производящей базой будет служить предложно-падежная форма местоимения ни о чём. В этом случае надо говорить о слитно-суффиксальном способе образования (слияние + суффикс -но).
Производящей базой для новообразований грёзово (133 — «Мы сердца друг другу поверяем, И они так грёзово поют»); грозово (47), (96 — «Я опьянел грозово, все на пути пьяня!»); морево (56 — «По аллее олуненной Вы проходите морево»), если исходить из развёртывания словообразовательной цепочки, должны быть прилагательные грёзовый, грозовый, Моревый,4 отсутствующие в языке (в противном случае мы должны признать наличие наречных суффиксом -ово, -ево, с помощью которых наречия непосредственно образуются от существительных.
К этой же группе наречий с множественной мотивацией относятся несколько окказиональных наречий на -о, производящей базой для которых служат а) гипотетические и реальные прилагательные, б) непосредственно существительные: блёстко (236) — блёсткий — блёстка; лоско (109) (147) — лоский — лоск; тряско (287) — тряский — тряска. Наречия дрожко (90 — «Ты на кровати лежала дрожко»), сторожко (321 — «С моей любовью к ней, сторожко Душой я наблюдал за ней») также мотивированы «несуществующими» прилагательными дрожкий, сторожкий; если же признавать чересступенчатый способ образования, то в создании этих наречий от существительных дрожь и сторож участвует окказиональный суффикс -ко.
Таким образом, признание чересступенчатого образования с неизбежностью приведёт к выводу об активном окказиональном «суффиксотворчестве» (здесь: суффиксы -но, -ево, -ово, -ко), что, как мы отмечали, случается крайне редко.
В «победоносных» строках стихотворения «Эпилог» читаем: «Я, гений Игорь Северянин, Своей победой упоён: Я повсеградно оэкранен! Я повсесердно утверждён!» (1912). Если попытаться восстановить словообразовательную цепочку, то «сами собой» возникают прилагательные повсеградный, повсесердный, отсутствующие в языке, которые и являются производящими для наречий повсеградно, повсесердно. Отказавшись от подобного предположения, придётся признать производящей базой словосочетания по всем градам, по всем сердцам вкупе с окказиональным суффиксом -но, что фактически приводит к огромному увеличению количества словообразовательных моделей (типов). В единичном случае авторское наречие является заменителем уже существующего, например: всероссно (69 — «Я — эгофутурист. Всероссно. Твердят: он — первый»). Здесь окказионализм заменяет общепринятое слово всероссийски, что связано, видимо, с двумя причинами: 1) новообразование короче, энергичнее (ср.: слово «бездарь» — бездарный); 2) требование рифмы. Мы не можем полностью согласиться с таким суждением: «...возникает подозрение, что поэт не справляется с ритмом или рифмовкой (окказионализмы стоят в позиции рифмы)» [Виноградова, 1995:93]. Мы считаем, что обусловленность рифмой влияла на появление нового слова, однако сводить всё дело к неумению обращаться с ритмом или рифмой — упрёк явно незаслуженный такому виртуозу стиха, как И. Северянин.
4.1.3. Наречия, мотивированные причастиями
Наречия, мотивированные причастиями с адъективным значением, обозначающие процессуальный признак, характеризующийся тем или иным отношением к действию, в зависимости от разряда причастия, в индивидуальном языке И. Северянина представлены одним новообразованием прозренно. Причастие, которое мотивировано наречием, создано от непереходного глагола сов. вида прозреть с нарушением норм образования: прозренный (страдательного залога, прошедшего времени), ср.: прозревший (действительного залога, прошедшего времени). На наш взгляд, наречие прозренно имеет ярко выраженную стилистическую окраску, передаёт пафос и торжество момента: (65 — «Я одинок в своей задаче! — Прозренно я провозгласил») (ср.: прозревши).
Подводя итог анализу суффиксальных наречий И. Северянина, мы можем утверждать, что словообразовательный тип наречий с суффиксом -о, мотивированных прилагательными, высокопродуктивен и в общем языке, и в индивидуальном языке поэта; количественно преобладают наречия (35 ед.), мотивированные, как окказиональными прилагательными, так и существительными (чересступенчатое образование) или словосочетаниями.
Примечания
1. Лилия — в поэзии И. Северянина цветок-символ, олицетворяющий совершенство в природе и женщине.
2. Термин Е.А. Земской [1965:110].
3. Термин Е.А. Земской (см. там же).
4. Интересно отметить, что в прилагательные моревый и грёзовый отмечены нами в стихотворениях И. Северянина.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |