§ 1. Функции поэтических новообразований
«Поэзия есть язык в его эстетической функции»
Р. Якобсон
Анализируя поэтические новообразования, исследователи называют общие свойства, причины возникновения, основные функции, своеобразие поэтических новообразований. Так, общим свойством всех поэтических новообразований, по мнению А.Г. Лыкова, является то, что все они помогают «преодолеть языковой стандарт и автоматизм, основанный на регулярности соответствия между знаком и значением» [Лыков, 1968:6]. Возникновение новообразований (в том числе и поэтических) объясняется разными причинами [Габинская, 1981:60—69]. В частности Бакина М.А. пишет: «Появление индивидуальных слов в поэтическом тексте обычно бывает вызвано либо необходимостью назвать новые реалии или понятия, для выражения которых в общем языке нет средств, либо желанием выделить новым словом нужные поэту оттенки смысла или экспрессию, подчеркнуть своё отношение к называемому, дать ему оценку; стремлением оживить стёршиеся в общелитературном слове оттенки семантического или стилистического характера» [Бакина, 1977:80; 1975:132]. Соглашаясь с этим высказыванием, мы полагаем, что основной причиной словотворчества поэтов является не стремление назвать «новую реалию», но стремление к новизне выражения, к свежему, непривычному, неожиданному словесному образу, стремление передать тончайшие смысловые оттенки, показать своё видение действительности, приоткрыть завесу в свой внутренний мир.
«Выбирая то или иное слово, тот или иной оборот, поэт подыскивает выражение, наиболее соответствующее теме, настроению, прибегая к словам, наиболее действенным и вызывающим в нас точные и яркие представления. Это — выразительная функция слова. Но, с другой стороны, самый распорядок, самые обороты и словесный отбор могут представить эстетическую ценность. В выражении мы можем переживать не только тематизм выражения, но и его художественную конструкцию. Самый способ построения может, выражаясь просто, привлекать нас своею красотою. В этом — орнаментальная функция слова» [Томашевский, 1931:70].
Отсюда вытекает основная функция поэтических новообразований, которую М.А. Бакина назвала эстетической, так как создаются они для выполнения роли «нового, необычного словесного образа, способствующего раскрытию художественного замысла произведения [Бакина, 1973:29].
«Если в общем языке новое слово призвано выполнять номинативную функцию, то в поэтической речи авторский неологизм уже сам по себе экспрессема — специально созданное средство художественной выразительности, единица поэтического языка» [Григорьев, 1965:27; 1979:12].1
Говоря о своеобразии поэтической речи, исследователи отмечают многоплановость поэтического слова [Винокур, 1959:247; Виноградов, 1977:147—148 и др.]. По справедливому замечанию Г.О. Винокура, «смысл литературно-художественного произведения представляет собой известное отношение между прямым значением слов, которым оно написано, и самим содержанием, темой его... язык со своими прямыми значениями в поэтическом употреблении как бы весь опрокинут в тему и идею художественного замысла...» [Винокур, 1959:247]. Ту же мысль о семантической многоплановости поэтического слова и причинах этой многоплановости высказывает
В.В. Виноградов: «Поэтическая функция языка опирается на коммуникативную, исходит из неё, но воздвигает над ней подчинённый эстетическим, а также социально-историческим закономерностям искусства новый мир речевых смыслов и соотношений... у нас есть множество свидетельств, говорящих о тех эстетических приращениях и преобразованиях смысла, которые приобретают слова или цепи слов в поэтическом тексте» [Виноградов, 1977:147—148].
К анализу новообразований в функционально-стилистическом аспекте в тексте художественного произведения обращались такие исследователи, как Э.И. Ханпира (1966; 1972); М.А. Бакина (1977); И.Л. Загрузная (1980; 1986); М.А. Петриченко (1981); Е.А. Жигарева (1983); Р.Ю. Намитокова (1986; 1989); А.Г. Оганесян (1989) и другие.
Дифференцируя функции новых слов в тексте художественного произведения, как правило, выделяют следующие: номинативную функцию (если новообразование обозначает понятие, не имеющее выражения в языке); номинативно-художественную функцию (новообразование служит средством создания художественного образа, передающего индивидуально-авторское видение мира); номинативно-оценочную функцию выполняют новообразования, выражающие отношение автора к чему-либо; (иногда в сочетании с эмоциональной окраской); стилистическую функцию (если новообразование называет понятие, имеющее своё обозначение в общем языке; в этом случае соотнесение новообразования с синонимическим словом раскрывает в новообразовании новые стилистические или эмоционально-смысловые оттенки).
Эр. Ханпира, выделяя три компонента семантической структуры окказионализма (словообразовательный, лексический, образный),2 указывает на «ещё один, с ними не связанный, образующий самостоятельный ряд в смысловой структуре окказионализма. Это стилистическая окраска окказионального слова. Окказионализм как факт речи не может быть ни литературным, ни диалектным, ни жаргонным. Он может лишь как бы принадлежать к перечисленным стилистическим (в широком смысле) пластам языка: «эффект «литературности», эффект «просторечности» и т. д.» [Ханпира, 1966:4].
Часто функции новообразований зависят не только от их структуры, справедливо отмечает М.А. Бакина, но и от целого ряда других факторов. Так, одни и те же типы образований могут использоваться: 1) для обозначения понятий, уже имеющих своё выражение в языке (акцентная функция), 2) для выявления в слове новых семантических или эмоциональных оттенков (стилистическая функция) 3) для обозначения нового смысла или обозначения понятий, которые в языке имеют лишь описательную форму выражения (номинативная функция). Новообразование может служить и средством авторской оценки. В этом случае оно отличается от синонимического слова общего языка своей эмоциональной окраской [Бакина, 1977:82]. Говоря о том, что окказионализмы содержат не только «семантическую» и «эстетическую информацию», Э.И. Ханпира указывает на ряд художественных приёмов (характерных для употребления узуальных слов), которые используются поэтами (причём использование окказионализмов само по себе — тоже приём): 1) оживление (воскрешение) внутренней формы слова; 2) усиление звучания внутренней формы слова; 3) приём поэтической этимологии; 4) приём персонификации вещей; 5) приём остранения; 6) приём материализации (реализации) метафор. Это приёмы, мобилизующие образные потенции слова.
С точки зрения художественной цели между художественным приёмом поэтической этимологии, приёмом оживления истинной внутренней формы слова и усиления её звучания нет принципиального различия. Более того они сближаются взаимопереходами одного в другой. Внутренняя форма интересна не сама по себе, а как одно из выразительно-изобразительных средств — как художественное средство. Поэтому с точки зрения функциональной все три приёма можно объединить под названием художественной этимологии. Существует связь между приёмами усиления звучания внутренней формы и персонификации, а также между приёмом поэтической этимологии и персонификацией. Персонификация — это частный случай более общего приёма конкретизации и овеществления понятий [Ханпира, 1966:11—15].Таким образом, анализируя новообразование в художественном тексте, не всегда представляется возможным чётко и однозначно определить характер функции. По всей вероятности, новообразования являются полифункциональными единицами. По нашим наблюдениям, большинство новообразований (в частности, И. Северянина) является средством создания художественного образа, передачи авторского восприятия и отношения к называемым явлениям, средством оценки описываемого, поскольку в поэтической речи «слово является одновременно и знаком мысли говорящего и признаком всех прочих психических переживаний, входящих в задачу и намерение сообщения» [Виноградов, 1947:19].
Примечания
1. См. также о взаимодействии коммуникативной функции языка с «поэтической» или «эстетической функцией» [Шмелёв, 1977:17—83]; о соотношении эстетической и коммуникативной функций [Кожевникова, 1966:23—30]; об эстетической функции языка или об эстетике языка и речи [Григорьев, 1986:165—238].
2. См. также об образности в семантике слова [Харченко, 1984:50—54].
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |