На правах рекламы:
• Система защиты от протечки нептун neptun система защиты www.complex-safety.com.
Злата и Северянин
Злата (Евгения Гуцан-Меннеке). 1905 г. |
В широкой шляпе бледно-голубой,
И ландышей невидимые струйки
Бубенчиками в воздухе звучат...
Она, смеясь, мои щекочет нервы,
Кокетничает мило и остро...
Я к ней спешу, и золотою Златой
Вдруг делается юная весна,
Идущая в сиреневой накидке,
В широкой шляпе бледно-голубой...
Я беден был, и чем я был беднее,
Тем больше мне хотелось жить..."
Из автобиографического романа в стихах "Падучая стремнина"
В 1905 году (год его романа с девушкой в сиреневой накидке) он — всего лишь Игорь Лотарев. Восемнадцатилетний юнец. Без образования. Без специальности. И без гроша в кармане. И при этом крайне уверенный в себе юнец, ничуть не сомневающийся, что когда-нибудь, а точнее, совсем-совсем скоро будет богат и известен...
Из книги М. Петрова "Донжуанский список Игоря-Северянина":
По количеству посвященных ей стихотворений и поэм Злата может сравниться только с двумя женщинами: Марией Васильевной Волнянской и Фелиссой Михайловной Круут. Ей посвящено не менее 30 стихотворений, написанных в разные годы: "Ты ко мне не вернешься", Сонет", Аккорд заключительный", "Портниха", "Спустя пять лет", "Евгения", "Он и она", "Злата", цикл "Лепестки роз жизни", "Ушедшая весна", "Дуэт душ" и другие.
С Евгенией Меннеке, тогда еще Женей, Женечкой Гуцан, Игорь Лотарев познакомился зимой 1905 года, в Гатчине, где жил вместе с матерью и старой няней. Женя же снимала угол в Петербурге, зарабатывала шитьем, а в Гатчину приезжала по воскресеньям — навестить и обиходить отца, спившегося и опустившегося после смерти жены, Жениной матери. Была она на редкость хороша собой: стройная, с роскошными золотыми вьющимися волосами. Игорь, влюбившись, придумал своей юной подруге новое имя Злата и задарил стихами. Больше задаривать было нечем... Однако у Златы были не только золотые волосы, но и золотые руки — она умела пустяками "изузорить" их ветхий "уют".
Из книги М. Петрова "Донжуанский список Игоря-Северянина":
"Поэт решился на отчаянный шаг: он продал букинисту любовно собранную библиотеку. Молодые люди сняли комнату в пятом этаже дома на Офицерской улице вблизи Казанской части. Злата на время оставила работу у портнихи, и три недели, проведенные вместе, стали незабываемыми для обоих... Денег хватило всего лишь на три недели счастья"
Евгения забеременела, но о женитьбе не было и речи. Злата пошла на разрыв отношений с Игорем по настоятельным просьбам его матери. И молодая женщина стала содержанкой богатого "старика". Впрочем, стариком он, видимо, не был, а главное, любил детей. К родившейся вскоре девочке, названной Тамарой, относился так хорошо, что благодарная Злата родила и второго ребенка — тоже девочку. Так ли был богат покровитель Златы, как это изображено в стихотворении Северянина:
У тебя теперь дача, за обедом омары,
Ты теперь под защитой вороного крыла,
— мы не знаем. Но все остальное соответствует истине их отношений: Злата действительно ушла от него "ради ребенка"...
Однако жертва оказалась напрасной. Богатый покровитель внезапно умер, и молодая мать осталась без гроша и с двумя маленькими детьми... Игорь Васильевич к тому времени успел стать известным поэтом, и какие-никакие деньги у него имелись, но он был связан с другой женщиной — Марией Васильевной Домбровской, и связан прочно, пусть и не узами законного брака. И Злата распорядилась своей судьбой сама, учтя сделанные ошибки. Вышла замуж, но не за богатого, а за надежного человека, скромного служащего, немца по национальности. Хотя вполне могла, при ее-то внешних данных, сделать и более блестящий выбор. Но она думала не о себе, а снова о детях.
Затем началась война и... немецкие погромы. Супруги Меннеке эмигрировали в Берлин. Девочек оставили у родственников. Забрать их фрау Меннеке смогла лишь в 1920 году, после заключения мирного договора с Германией. В Берлине Злата открыла пошивочную мастерскую, была завалена работой, семья ни в чем не нуждалась. Девочку Тамару, у которой обнаружились способности к музыке и танцам, смогли отдать в хорошую балетную школу (дочь Северянина стала профессиональной танцовщицей). Об отце Тамары Евгения Меннеке, занятая по горло, вспоминала с грустной нежностью, думая, что он погиб, как и многие их ровесники, на войне, пока не прочитала в одной из берлинских русских газет стихи, подписанные его именем. Написала в редакцию с просьбой переслать, если это возможно, если есть адрес, ее послание — а это была настоящая исповедь! — автору. И самое удивительное: письмо нашло адресата! Потрясенный Северянин написал чуть ли не в один присест поэму о первой любви — "Падучая стремнина".
Спустя семь лет, в Эстонии, в июле,
Пришло письмо от Златы из Берлина...
О, Женечка! Твое письмо — поэма.
Я положил его, почти дословно,
На музыку, на музыку стихов...
В 1921-22 годах началась переписка... Но поэт только что женился, жена, Фелисса Михайловна Круут, любила мужа без памяти, но и ревновала люто. Игорь Васильевич сумел успокоить "ненаглядную эсточку". Супруги собирались ехать в Германию, а там без помощи Златы не обойтись - Злата принимала активное участите в издательской деятельности поэта. Да и зачем ревновать ей, такой юной, к "пожилой" замужней женщине?
Евгения Меннеке встретила чету Лотаревых на вокзале и, как и обещала, устроила их на недорогую, но удобную квартирку. А на другой день впервые в жизни Северянин увидел свою шестнадцатилетнюю дочь, кстати, похожую на него, а не на свою красавицу мать. Такого поворота Фелисса Михайловна не ожидала и поставила вопрос ребром: или они, или я.
Тамара Игоревна, дочь Игоря-Северянина и Евгении Гуцан-Меннеке (примерно 1926-1930 г) |
Этой встречи поэт совсем не хотел. Боялся увидеть усохшую старушку. Но его спасения не сбылись: и в 52 года Евгения была красива и элегантна. Судьба вообще ее, что называется, хранила. Во времена нацистов Злату арестовали за то, что укрывала в своей мастерской евреев, но потом выпустили.
Умерла Евгения Гуцан-Меннеке в 1952 году, в Лиссабоне, легко, на руках обожавших ее дочерей.
По книге М. Петрова "Донжуанский список Игоря-Северянина":
Евгения Гуцан-Меннеке умерла 7 апреля 1951 года и похоронена на одном их кладбищ бывшего западного сектора Берлина. Тамара, кажется еще жива.